Соколов Евгений Георгиевич доктор философских наук, профессор, зав. кафедрой русской философии и культуры, Санкт-Петербургский государственный университет, Институт философии, Санкт-Петербург, Россия EGSlov@gmail.com
Аннотация Доклад посвящен рассмотрению, каким образом эстетические предустановки, зарегистрированные в качестве (профессионального, всегда - авторского) умозрительно-дискурсивного канона определенной эпохи, являются механизмом, с одной стороны, настройки оптики восприятия художественности, а значит, и проводят предварительную таксономическую экспертизу через системы критериев и тем самым блокируют доступ иного, не соответствующего последним, с другой – тем не менее допускают (при определенных условиях) циркуляцию отдельных феноменов, находящихся «вне закона» по формальным признакам, в качестве «прибавочного элемента» (К. Малевич) или – «резерва», который может быть введен в оборот и использован в последующем. То, что эстетика (чистое умозрение) предшествует психологии – и энтогенетическая, и филогенетическая максимы, равно как и историческая данность: эстетика как самостоятельная дисциплина по крайней мере на век старше психологии и, тем паче, психологии восприятия художественной реальности. Скрупулезное упорядочивание последней, равно как и выработка ее, художественной реальности, процедурно-процессуальных регламентов в своих общих очертаниях уже произошла к тому моменту, когда искусство специально озаботилось разработкой пайдевтических (по сути), имеющих научное (в том числе и соматически-психологическое) обоснование, программ, направленных на рекрутирование адептов. Суть подобных усилий вполне очевидна: бесперебойное функционирование всей коммуникативной системы Творец-Творение-Зритель. Или: адаптация-монтировка реальности (наделение или, напротив, лишение статуса художественности тех или иных феноменов) под канон, равно как и подгонка антропологического субстрата под него же. Однако среди легализованных и вполне респектабельных (номинально) прецедентов можно обнаружить явления, которые в принципе не могут быть подвергнуты ни эстетической, ни художественно-аналитической экспертизе, ибо находятся за пределами как классической, так и постклассической «ведческой» (литературоведческой, искусствоведческой, музыковедческой и пр.) атрибуции, однако неизменно присутствующие в культурном архиве. Среди самых знаменитых упомяну следующие. «Магнитные поля» Бретона-Супо. В любых исследованиях, даже и самых кратких справочниках, этот текст упоминается в качестве классического сюрреалистического литературного произведения. Если убрать идеологию (механическое письмо, освобождение подсознательный импульсов и пр.), то собственно ничего литературного в нем нет. Он находится за пределами литератураведческого канона. Другой пример: конструктор «создай своего Вазарели» В. Вазарели. Ни идеология оп-арта, ни каноны дизайн – рубрики, под которым чаще всего упоминается это имя – не могут в полной ни квалифицировать или идентифицировать «собственно художественное» данного конструктора. И, наконец, павильон «Филипс» на Всемирной выставки «Экспо-58» в Брюсселе (Электронная поэма) Ле Корбюзье-Ксенакиса-Вареза. Едва ли этот прецедент может быть в принципе подвергнут аналитики в рамках музыковедения или искусствоведения.
Ключевые слова: эстетика, каноны художественной реальности, «Магнитные поля», конструктор Вазарели, павильон «Филипс» на «Экспо-58», Ксенакис, Ле Корбюзье